По ходатайству светлейшего князя Григория Потемкина в 1790 году Черноморскому войску, созданному из числа казаков бывшей Запорожской Сечи, была отдана территория между реками Южный Буг и Днестр. В "довесок" Потемкин, великий гетман казачьих войск, подарил черноморцам принадлежавшие ему на Тамани "места с рыбными ловлями".
Но вскоре князь-покровитель скончался, и черноморцы отказались от земли за Бугом, где местное начальство препятствовало их переселению, и приняли решение "идти на Тамань". Почти одновременно главнокомандующий войсками на Кавказе и Кубани генерал-аншеф Гудович предоставил Екатерине II проект устройства Кавказской крепостной линии. "Спокойнее был бы сей край,– писал он,– ежели бы вся граница по Кубани была занята… казачьими войсками…" Так надежды черноморцев совпали с государственными интересами.
В конце 1791 года на Кубань для осмотра вверяемой территории был отправлен отряд казаков во главе с есаулом Мокием Гуликом. К середине июня экспедиция была окончена. "Всю землю и речки,– сообщал Мокий Гулик войсковому начальству,– я объехал… Земля так способна, что для поселения, хлебопашества, скотоводства, сенокосов, рыбных ловлей и к протчему лучшей быть не можно…" В конце своего отчета М. С. Гулик рекомендовал "как можно скорее испросить повеление на переселение в эти столь благодатные места". Императорская Грамота о пожаловании Черноморскому казачьему войску в вечное владение острова Фанагория "со всею землею, лежащею по правую сторону реки Кубани от устья ее к Усть-Лабинскому редуту", была подписана Екатериной Великой 30 июня 1792 года. Спустя два месяца черноморская флотилия уже высадилась на берегах Тамани, другая же часть войска во главе с кошевым атаманом Захарием Чепегой отправилась на Кубань сухопутным путем. В июне 1793 года казачье правительство прибыло на главный кордон вблизи Ореховатого озера (сегодня район улицы Ставропольской). Отсюда Чепега отправил войсковому судье А. Головатому сообщение о том, что место "под войсковой град" им найдено.
Сразу по прибытии на это место черноморцы принялись строить. Из имевшегося под рукой материала – в основном леса, камыша и глины – построили первые сорок куреней (казарм). В центре будущей крепости поставили походную Троицкую церковь из парусины. О том, что на этом месте возводится военное укрепление, свидетельствовали дозорные вышки, оборонительный ров и земляной вал. Однако сооружение пока менее всего напоминало настоящую крепость – по меткому выражению одного из свидетелей представляло собой, скорее, "садовую огорожу".
Для строительства жилья для войскового начальства Захарий Чепега велел прислать из Тамани десять мастеровых казаков и "пять пар пильщиков с инструментом". К осени требуемые мастера прибыли; в их распоряжении было десять топоров, пять долот и пять железных пил.
Соседи-адыги называли Екатеринодар "Бжедугкала" ("сосед бжедугов") или "Къэлэшхо" ("большой город"). Тем временем люди в Къэлэшхо жили в основном в землянках, настоящих домов стояли единицы, да и те не отличались особым архитектурным изыском. Это были длинные приземистые хаты, разделявшиеся с одной стороны на "горницу" и "хатыну", а с другой через сенцы (кухню) – у богатых. К концу осени в городе уже имелись и кое-какие служебные здания, например, канцелярия, служащие которой поселились в вырытой неподалеку большой землянке. Рядом же находился дом войскового судьи Антона Головатого.
Жилье строили строго по плану, в соответствии с разделением города на кварталы. Казаки, имевшие собственный "бизнес", стремились планировать свои жилища наиболее выгодным образом: кузнецы при домах строили кузни, торговцы – лавки. Летом того же года в городе появилось одно из первых промышленных предприятий – войсковой кирпичный завод.
Городские улицы в это время еще не имели названий, места обозначались описательно. Так, войсковому протоиерею Роману Порохне было позволено "занять противу куреней через площадь вниз по реке Кубани первое место". Есаул Евстафий Девятка выстроил дом "через улицу против двора войскового писаря Тимофея Котляревского". Один из первых городских топонимов, сохранившихся в документах,– площадь Головатого. И хотя это название просуществовало короткое время, традиция называть улицы по расположенным на них домовладениям известных лиц осталась. Так в Екатеринодаре появились улицы Бурсаковская, Рашпилевская, Посполитакинская.
Между тем строительство города продолжалось. В 1798 году при Малом Карасуне полковой хорунжий Захарий Габелко устроил винокурню. Для производства "горячего вина" предприниматель успешно использовал близрастущий строевой лес. Однако власти велели перенести винокурню на 50 верст в степь, запретив кому бы то ни было рубить лес под Екатеринодаром. Но, увы, подобные запреты оказались малоэффективны: со временем от бывших дубрав, окружавших город, остались лишь названия: Круглик, Дубинка…
Год спустя в Екатеринодаре появился новый пивоваренный завод. Как оказалось, есаул Чижевский выстроил его вблизи порохового погреба, и властям опять пришлось вмешаться в дела очередного пионера кубанского бизнеса. В ходе разбирательства оказалось, что Чижевский самовольно поменял дислокацию своего завода, видимо, сочтя отведенный ему участок не слишком выгодным для пивоварения. Однако и соседство пивных бочек с пороховыми в конце концов также было признано нерентабельным.С наступлением 1800 года атамана Котляревского сменил избранный по жребию
1 августа 1803 года в Екатеринодаре открылась первая школа. Для обучения малолетних казачат были вызваны студент Московского университета Иваненко и гимназист Поляков. Спустя два месяца кубанской войсковой столице исполнилось 10 лет…
На углу современных улиц Седина и Тельмана (район медакадемии) в конце XVIII века был построен дом атамана Захария Чепеги. Это был один из лучших домов того времени: деревянное здание "о семи покоях, с двумя сенцами и крыльцом". Внутри дом был устлан деревянными полами и подбит деревянными потолками, снаружи его покрывала камышовая крыша. Во дворе находились два амбара с ледником, кухня с чуланом, колодец и сарай. Во дворе, огороде и саду росли 85 дубов, плодовые деревья и виноград. Двор площадью 480 квадратных саженей был огорожен дубовым частоколом.
Осенью 1794 года городничий Волкорез провел первую перепись населения Екатеринодара с "означением, кто какой художник". Согласно этому документу, на то время в городе проживали представители 38 куреней Черноморского казачьего войска, числилось 9 домов, 75 хат, 154 землянки. По "художествам" горожане распределялись следующим образом: хлеборобы – 71 человек, пекари – 36, шевцы (сапожники) – 27, кравцы (портные) – 19, плотники – 11, ковали (кузнецы) – 7, резники (мясники) – 6, ткачи – 5, бондари – 3. Гончаров, иконописцев, музыкантов было по 2 человека. Кроме того, в городе проживали священник, дьякон и винокур. "Промышляли разно" (занимались охотой, рыбной ловлей, бортничеством) 22 екатеринодарца.
Текст: Ольга Бурякова
В статье использованы материалы книги "Екатеринодар – Краснодар 1793–1993".
Статья была опубликована в журнале "Небо Кубани", №2 (27), март 2007.