Максим Галкин уже сделал себе подарок на день рождения – 18 июня ведущему шоу «Десять миллионов» канала Россия исполнится 35 лет. Он достроил замок в подмосковной деревне Грязь, куда скоро въедет вместе с Аллой Борисовной. Накануне новоселья журнал "Теленеделя" провел для Максима фотосессию, посвященную его любимым местам на планете, а Галкин рассказал Наталье Николайчик, почему считает эти места особенными.
Одесса: езжу сюда за бычьим сердцем
- Однажды вы сказали: "Так как и мама, и бабушка, и дедушка, и прадедушка родились в Одессе, я, конечно же, одессит. Ну подумаешь, в Москве родился! Это сущий пустяк, случайность..." Какие детские воспоминания об Одессе вам особенно дороги?
- С этим городом у меня многое связано. Меня там принимали в пионеры под дождем. Вода в море была удивительная. Ее температура могла поменяться резко – за одну ночь. Помню, маленьким купался в море вечером. Вода прогрелась до 29 градусов! Утром прибежал и, не трогая воду ногой, с разбегу сиганул с мостика. А она градусов 10 всего! За ночь пришло холодное течение. Вылетел оттуда пулей!
В Одессе берег сползает к морю, глина отваливается пластами, только центр города забетонирован. Я все время боялся, что наша дача в поселке Чабанка, которая располагалась на самом берегу, туда сползет. Места были красивейшие: за забором росла разноцветная высокая мальва, вокруг летали шмели, пчелы и бабочки. Я любил за ними наблюдать...
Какое-то время Одесса была в запустении, а сейчас преобразилась: все пляжи почищены, есть среди них частные со всеми благами цивилизации – зонтиками, барами, кафе, полотенцами, шезлонгами. Дерибасовская тоже прекрасна – вся в иллюминации и в ресторанах. У меня нет среди них любимых: в Одессе вкусно везде. В этом городе приятно гулять. Много каштанов и платанов, особенно на улице Пушкина и Французском бульваре, который раньше назывался Пролетарским. Он весь в булыжнике, и когда по нему едешь – ощущение, что передвигаешься по Красной площади. Одессу нужно чувствовать интуитивно. Есть города, впечатления о которых составляешь по их достопримечательностям. Когда мы говорим о Париже, перечисляем: Елисейские Поля, Эйфелева башня, Лувр... Одесса относится к городам, которые по достопримечательностям узнать нельзя. Чтобы почувствовать Одессу, надо пойти на привоз – это рынок широкого развала – и попытаться что-то купить. Весь колорит Одессы там! Летом я везу оттуда помидоры бычье сердце.
Привоз недалеко от вокзала. Вокзал тупиковый. Когда я жил в Одессе, произошел любопытный случай. Машинист то ли заснул, то ли зазевался – и тепловоз на всех парах выехал на перрон, расколол его надвое. Такое могло произойти только в Одессе!
Еще, конечно, яркое воспоминание – посещение Театра оперы и балета в Одессе. Мой дед Григорий Прагин в юности подрабатывал там осветителем. До самых седин он много опер помнил наизусть. Одесский оперный всегда был очень красив. Решив строить дом, я стал покупать множество журналов и по дизайну, и по продаже недвижимости в Подмосковье. И в одном из них увидел примерно такой текст: особняк в Жуковке, 4000 кв. м, все блага цивилизации прилагаются и вообще супер-эксклюзивное предложение. А рядом... фотография Одесского театра оперы и балета на полстраницы. То, что это не частное владение, выдавал случайно оказавшийся на фото знак "кирпич". Но я не уверен, что кто-то, кроме меня, почувствовал неладное. Мои архитекторы потом объяснили: все делается для того, чтобы потенциальные покупатели позвонили, а им бы ответили, мол, этого дома нет, но специально для вас имеется прекрасный вариант.
В Одессе живут особенные люди. У них абсурдное мышление, специфический юмор и манеры. Там всегда отвечают вопросом на вопрос. А когда ты спрашиваешь, как пройти до какого-нибудь места, обязательно говорят, куда идти не надо. Особенно грешат этим пожилые одесситы. Я сам с этим часто в детстве сталкивался. Спрашиваю: "Как пройти на улицу Строителей?" – "Вот вы сейчас пойдете прямо-прямо, там будет поворот, так вам туда не надо, пройдете дальше, увидите – киоск стоит, так вам к нему не надо, поворачивайте в другую сторону, идите дальше. Увидите вывеску, туда тоже не идите..." И вот он десять раз скажет, куда тебе не надо, а потом забудет сказать, куда надо. Очень смешно, я все время на это попадался!
Соседи у нас были забавные. Как-то соседка по даче пришла на запах еды и сказала: "Дайте две котлетки взаймы, а то гости пришли – кормить нечем". В Москве максимум за чем приходят – за солью.
- Наверное, и зрители в городе вашего детства особенные?
- Да! Несмотря на то, что Одесса очень изменилась и многие, кто создавал ее колорит, оттуда уехали, город жив. И в этом котле, где смешана масса национальностей и темпераментов, рождаются новые одесситы, потрясающе чувствующие юмор! Мне вообще легче и приятнее всего выступать с концертами в портах. Я заметил: если город - порт, то с юмором там все в порядке. Причем неважно, где этот порт находится: в Архангельске, Мурманске, Владивостоке, Калининграде или Одессе. Всегда какая-то особая атмосфера. Люди более открыты, готовы к смеху, легче приходит состояние веселого экстаза от шуток. В случае с Одессой на восприятие накладывается то, что это южный порт. Юг всегда веселится больше, чем север.
Неаполь: в этом городе воруют красиво
- Абсолютный "побратим" Одессы – Неаполь. Во-первых, тоже порт, во-вторых, южный, в-третьих, такой же разухабистый, совершенно сумасшедший город. Я в него попал в 1995 году, и меня поразило: на улице машины припаркованы, и у девяти из десяти – помятый бок. Они так ездят. Неаполь – полная противоположность чопорному Милану. С одной стороны, очень колоритный город, с другой – недооцененный: не так изъезжен туристами, как Рим или Венеция. Там есть что посмотреть, но люди редко говорят: "Я поеду в Неаполь".
- Как же там оказались вы?
- В 1995 году студенческий театр МГУ, в котором я выступал, приехал туда на театральный фестиваль. Проходил фестиваль под Неаполем – в маленьком городке Кварто. Он располагался прямо в жерле потухшего вулкана, рядом – Везувий, который периодически попыхивает. Потрясающе!
Нас расселили по семьям. Я попал в семью станционного смотрителя, коммуниста по убеждению. Коммунист он итальянский, поэтому жил в трехэтажном доме. Приятно быть коммунистом, если у тебя трехэтажный дом и ты обеспечен. Семья была большая: двое или трое своих детей и одна приемная девятилетняя девочка Антонелла. На пальцах они объяснили, что ее папа сидит в тюрьме. Семья не знала никакого языка, кроме итальянского, мне помогал французский. Приходилось общаться жестами. Одного из сыновей звали Мимо. Меня веселило это имя, и я даже пытался показать ему, что у нас в России означает это слово.
Станционный смотритель, дядечка 50 лет, был очень правильным итальянским гражданином, но южная кровь давала о себе знать. Помню, как в воскресенье он повез меня в центр города – купить морепродукты в рыбной лавке для воскресного барбекю. Мы приехали в магазинчик, я был поражен: там было все, вплоть до башки акулы и рыбы-меча. Мы накупили всякой вкуснятины, а когда возвращались, я сильно перенервничал. Станционный смотритель всю дорогу – а ехали мы минут 15 – сидел вполоборота к рулю, потому что все время мне что-то рассказывал. В какой-то момент он стал зажигать сигарету, у него не получалось – и он бросил руль. В одной руке у него была зажигалка, в другой – сигареты, и пока совсем машина юзом не пошла, он руль не взял.
Трехэтажный дом, в котором я поселился, был разделен на две части, как таунхаус. Во второй его половине жили соседи станционного смотрителя. Своеобразная семья, и самый колоритный в ней был бандитского вида сынок лет 25-27, который говорил с абсолютно одесским акцентом, только по-итальянски. Интонации у него были, как у Жванецкого. Он был весь в татуировках, ходил с голым торсом, все время распальцованный – такой блатной. Как-то мы выехали в Неаполь, и соседушка обогнал нас на бешеной скорости с криками и улюлюканьем, высунувшись из окна автомобиля по пояс. Станционный смотритель, тоже лихой водитель, осуждающе покачал головой: "Сумасшедший! Кто так ездит?!" Я был практически уверен: сосед – бандюган, наркоторговец или непутевый сынок-наркоман – такой у него был вид. Но вскоре с удивлением я узнал, что он стоматолог, очень уважаемый и пристойный чувак. Лечить зубы он ездил на мопеде, надев строгий классический костюм.
- Что впечатлило вас в самом Неаполе?
- То, что там все постоянно пытаются тебя обжулить.
- Вас тоже обманывали?
- В Неаполе в обменнике я хотел поменять на лиры, которые тогда были в ходу, 50 долларов. И получил сумму, которая была почти вдвое меньше, чем я дал. Смотрю на работника и говорю: "Я ж вам дал 50, а вы мне 20". Не помню, на каком языке изъяснялся, по-моему, на итальянском: "Cinquanta! Пятьдесят!" Он на меня посмотрел, понял, что номер не пройдет, – не опуская глаз, засунул руку в кассовый аппарат, вынул мои 50 долларов и сказал: "Ой, а я подумал, это 20". И с улыбкой вернул остаток.
Неаполь – город весь солнечный, бесшабашный. И даже если тебя обманули или прямо на улице что-то своровали, то это тоже как-то так красиво. Алла мне рассказывала, что много лет назад была в Неаполе. Наслаждалась прогулкой и даже не заметила, что у нее на плече от сумочки осталась только лямочка.
- Максим, чем пахнет Неаполь? Я слышала, что там периодически случаются забастовки мусорщиков, говорят, город утопает в нечистотах...
- Там не слишком чисто. Но это не портит город. Неаполь пахнет как порт. А когда порт пахнет даже нечистотами, это нивелируется ветром, дующим с моря. Поэтому Неаполь – это запах моря и солнечной пыли. Вообще я не слишком запоминаю запахи. Зато я топографический гений. Если я однажды побывал в городе, независимо от того, через сколько лет туда возвращаюсь, очень хорошо все помню: расположение улиц, куда идти. А оказавшись в городе впервые, смотрю на карту, легко переношу ее на местность и ориентируюсь. Поэтому мне в любом городе комфортно.
- Есть города, которые вам не нравятся?
- Их только два: Париж и Нью-Йорк. Париж из-за того, что слишком загажен,- вот уж где по-настоящему дурно пахнет! К тому же центр какой-то размазанный, крупный. Там неудобно ходить, а я обожаю пешие прогулки. Мне там неуютно. Я ощутил это, впервые попав туда еще студентом. Думал: все из-за того, что города не знаю, живу в дешевой гостинице на Пляс Пигаль, где собираются путаны. Полагал, что просто не повезло с районом. Но, приехав в Париж во второй раз и живя в совершенно другом районе, понял, что мое впечатление о городе не было обманчивым. В общем, с Парижем как-то не сложилось, я не люблю там бывать.
В Нью-Йорке тоже не могу находиться: не принимаю Манхэттен с его суетой и проносящимися мимо деловыми людьми. Все меня там раздражает. В Америке я больше всего люблю Лос-Анджелес.
Лос-Анджелес: скупаю галстуки из серии "дорого-богато"
- Он состоит из нескольких городов. И, честно говоря, странно, почему он мне нравится, я ведь не вожу машину, а там нет компактного исторического центра, все разбросано – и передвигаться без авто невозможно. Но при этом Лос-Анджелес – ленивый, расслабленный, приправленный ощущением мексиканской сиесты город, и это мне симпатично. Я вообще не люблю города с загнанным ритмом.
Впервые я приехал в Лос-Анджелес в 2003 году. У нас с Аллой там были концерты. Мы прилетели большой компанией – с мамой, братом и его женой. Потрясающая была поездка. Остановились в гостинице со сложным названием Bеverly Wilshire, где снимался фильм "Красотка" с Ричардом Гиром и Джулией Робертс. Отель пятизвездочный и считается одним из самых лучших, с тех пор я всегда там останавливаюсь.
Для меня Лос-Анджелес – город покупок. Буквально из окон гостиницы видна улица Родео-драйв с огромным количеством магазинчиков. Делать покупки там очень выгодно, особенно с тех пор, как евро стал стоить гораздо дороже доллара. Недавно меня позабавили японские туристы. Они любознательные, с фотоаппаратами наперевес, со страшным энтузиазмом фотографировали друг друга у входа в магазин Gucci. В нем не было ничего примечательного: металлический портал и вывеска. Но они были перевозбуждены и кричали: "Гуси! Гуси!" Видимо, потому, что Gucci в Японии в три раза дороже, чем в Америке.
- А что вы любите покупать?
- Галстуки, и именно в Америке. Бывают такие праздничные вечерние галстуки из серии "дорого-богато". Там очень большой выбор, которого нет в России. Но сказать, что у меня уже коллекция галстуков, нельзя. Их просто много. Сотня, наверное...
В Лос-Анджелесе меня поразило одно место – маленькая сосисочная на колесиках. Будка эта стоит там с 1960-х годов. Непонятно, что за секрет у владельцев этой забегаловки, но так уж повелось: именно там самые вкусные в Америке сосиски и бургеры. Эта будка единственная в своем роде, к ней в любое время суток длинной загибающейся змейкой стоит очередь жаждущих поесть. У будки есть свой сайт в Интернете. И все голливудские звезды во время съемок заказывают к себе в трейлеры бутерброды именно оттуда. Каждый раз, проезжая мимо (а делал я это часто: будка расположена недалеко от отеля), я хотел попробовать местных сосисок, но так и не решился встать в очередь.
Еще Лос-Анджелес для меня – это город развлечений, потому что там находится Universal Studios с ее потрясающим парком киноаттракционов, так или иначе связанных с экшен-сценами из знаменитых фильмов. Алла и я эти развлечения обожаем.
- Правда ли, что когда в одном из аттракционов на вас напали мумии из фильма, сначала вы с Аллой Борисовной кричали от страха, а потом Пугачева сама прикрикнула на мумию – и переодетый артист попятился к стене?
- Было-было, она в самом деле их распугивала! А еще я обожаю там замечательные аттракционы с огромными экранами 3D, 5D... Воспроизводятся даже запахи, вибрации, тактильные ощущения: водичкой тебя брызгают, снег идет, – эффект полного присутствия. Видишь, например, пасть динозавра, а потом будто бы в нее летишь... В одном павильоне на протяжении двадцати лет стоял аттракцион фильма "Назад в будущее". Сейчас его заменили, показывают мультик "Симпсоны". Полное ощущение, что ты попадаешь в него! Меня веселит момент, когда ты словно влезаешь в рот дочки Симпсонов - той маленькой, с соской. Она чихает – и тебя обдает конфетно-клубничным запахом. Замечательный аттракцион! Каждый раз, когда приезжаю, обязательно иду туда, притом, что все знаю наизусть.
Лос-Анджелес – город, где в любой момент можно встретить голливудских знаменитостей. В 2003 году мы сидели с друзьями за большим столом в ресторане, были заняты разговорами. Я отвлекся, посмотрел в окно – и увидел проходящего мимо Уилла Смита с женой. И с той же интонацией, которую часто слышу в свой адрес, воскликнул: "О-о-о! Уилл Смит! Уилл Смит!" Все повернулись к окну, но он уже прошел. Мне было ужасно обидно: они не поверили! Я подумал: "Окно такое маленькое... Даже если через час Смит пойдет обратно, я снова его увижу и скажу об этом, никто не успеет его заметить..." Так и вышло. Ровно через час "человек в черном" прошел обратно, я произнес: "О, Уилл Смит!" – все повернули головы, но было поздно...
Помню, мы летели в Лос-Анджелес бизнес-классом с Томом Хэнксом, а в универмаге видели Брэда Питта. Звезды спокойно ходят по этому городу, местный народ уже привык и не кидается на них.
- Как вас принимает публика в Городе ангелов?
- В Лос-Анджелесе я был четыре раза. Не скажу, что публика как-то отличается от той, которая бывает на моих концертах в других городах. Хотя понятно, специфика есть, и если я шучу по поводу украинских политиков в Киеве, там будут смеяться больше, чем в Лос-Анджелесе. В разных городах я приспосабливаюсь к аудитории. Если это эмигранты, я буду больше шутить о связях английского и русского языков, о словоупотреблении – о том, что им близко и знакомо. Не помню, чтобы зрители где-то меня не устроили.
Лондон: здесь я чувствую себя защищенным
- Вы выступаете и на закрытых вечеринках, например, у российских олигархов в Лондоне. Как вы думаете, что привлекает их в столицу Англии?
- Возможно, историческая стабильность... Даже я, будучи там всего два раза, недолго и исключительно по работе, успел это ощутить. И очень полюбил этот город. Он нравится мне своей атмосферой, демократичностью. Окна и потолки высокие, красивая архитектура, чистота. Я обожаю гулять, а Лондон, к счастью, – пешеходный. Каждая улочка открывает что-то интересное. В Лондоне чувствуется история, причем какая-то оберегаемая, не добытая в раскопках, а живая. Возможно, это происходит благодаря сохранившимся монархическим традициям, а может, из-за чего-то еще, но когда ходишь по Тауэру, нет ощущения, что он выстроен Бог знает когда. Лондон – город, на котором нет были веков, он живой. В том же Неаполе, не говоря уже о Москве, есть то, что можно разделить на старье новье, на новую жизнь и на ту, которой нет. А в Лондоне разделения нет: полное ощущение, что заботливый хозяин никуда не уходил. Бывает же так: в квартире стоит бабушкин шкаф и плазменная панель, и вы с того и с другого стираете пыль, тем и другим пользуетесь – и старинный предмет не воспринимается как вставной зуб. Вот и в Лондоне все естественно переплетается. Как мы ни стараемся сделать английский газон – не выйдет, потому что они свой газон подстригают уже 300 лет! И это всего касается. Они оберегают то, что у них есть. Европа перешла на евро, а в Британии – фунт стерлингов. Они остаются на острове и наблюдают за миром...
В Лондоне есть общее ощущение защищенности. Может, поэтому все наши опальные олигархи ищут пристанища именно там.
- А вы смогли бы жить в Лондоне?
- Мне было бы сложно, потому что я очень привязан к нашей стране. Дома всегда лучше, чем в гостях. Это же такое счастье, такое удовольствие – возвращаться из поездки домой!
Деревня Грязь: мой дом останется в истории
- От чего еще вы получаете удовольствие?
- Я его перманентно получаю. Еду на гастроли – радуюсь, возвращаюсь – радуюсь. Сегодня на съемках повеселились, было здорово! Сейчас сидим в ресторанчике, вид красивый, музыка играет – супер! С племянниками общаюсь – тоже радость. Позавчера у них был. Племянники шебутные, все замечательные, разные. Никите 13, он уже взрослый, с ним можно общаться, он очень смешливый – благодарный зритель, что называется. Что-нибудь ему расскажешь – он хохочет. Алина в свои шесть лет такая актриса... А младший, Гриша, – очаровательный, я с ним в прятки играю. 6 июня ему два года исполнилось. Он уже разговаривает вовсю! Сегодня звоню брату и слышу голос Гриши: "Пэт, папа, пэт" – так он просит айпад. Совершенно другое поколение растет. Не представляю, что это такое – когда у ребенка, пусть даже не с младенческих ногтей, есть айпад. С одной стороны, это счастье – новое поколение, а с другой – трудность: что-то развивается, а что-то блокируется. В моем детстве пределом мечтаний была электронная игра "Волк-яйцелов". В более зрелом возрасте я играл в "Принца Персии" и доходил до конца! В эту игру можно было поиграть у кого-то на работе на допотопном компьютере. У меня не было облегченных видов развлекаловки, но за счет этого я постоянно себе что-то придумывал. Благодаря этому у меня развивалось фантазийное мышление, воображение. Я играл в конструктор, что-то строил из кубиков, рисовал, сочинял истории, развлекал ими одноклассников и даже книжку начинал писать.
- Почему вы за многое беретесь, но не доводите до конца? Книжку начали писать – бросили, поступили в аспирантуру, но так и не защитились?
- Характер у меня такой: если передо мной стоит одна задача, мне скучно. Руки опускаются. Но если ставлю перед собой десять задач, то сама сложная ситуация меня заводит – и я начинаю заниматься всем. Понятно, что задачи не удается довести до завершения. Но это уже другой вопрос...
Я, например, одновременно читаю очень много книг. И редко дочитываю до конца – только если сюжет мне сильно понравился. Мой прикроватный столик выглядит так: стоит лампа, и за ней стопка из 20 книг. И если еще одну положить, то все это навернется. Причем, это все те книги, которые я на ночь брал почитать, но засыпал на третьей странице, складывая в стопку. Книги самые разные: от биографий до мистики. Мне даже в данный момент не важно, что это за книги. Сейчас другое важно: юбилейный концерт в Юрмале. Готовлю много номеров, и мне не до чтения.
Что касается планов – я прежде всего человек интуиции. Никогда не плыву против течения. Если что-то не пускает, не бьюсь в закрытую дверь. Не идет – значит, не идет. Посылаю запрос куда-то в космос, наверх – и жду ответа.
Да, я начинал писать книгу и бросил. Когда почувствую, что у меня есть жизненная необходимость что-то рассказать людям, – я ее напишу. А писать потому, что это модно и важно для карьерного роста, я не намерен.
Что касается диссертации, я никогда не был всерьез уверен, что смогу ее написать и тем более защитить. Увлекал сам процесс подготовки, копание в литературе. Интересно было продолжать учебу в аспирантуре, общаться с научным руководителем и даже преподавать на практике. Но уже тогда я был настолько занят эстрадой, что на эту деятельность не хватало времени. Да и амбиций у меня не было в том плане. Это мама говорила, что нужно защититься. В каком-то смысле она была права: диссертация – это тренажер для мозгов. К счастью, все мое пятилетнее обучение на лингвистическом факультете в университете было на высоком, диссертационном уровне по сравнению с обучением в других вузах. Этим багажом я до сих пор пользуюсь.
- А почему замок строили так долго – целых шесть лет?
- Что касается дома – так это вообще другая история. Я его не "еле-еле построил" и не бросал стройку на полпути. Строительство – творческий акт. С детства я мечтал стать архитектором, и когда представилась возможность что-то попридумывать, я ею воспользовался. Мой дом смело можно выставлять в журнале по архитектуре. Он такая вещь в себе. Я не уверен, будто что-то останется в истории от моих пародий, но дом останется, безусловно. Потому что так создавались дома, которые сейчас являются достопримечательностями. Он строился шесть лет не из-за того, что я ленился или у меня были перебои с финансированием. Я хотел получить уникальное строение. Мне было неинтересно создавать просто дом. Никаких сроков не ставилось, однако местами я нервничал, когда вдруг накатывало ощущение, что тянется это бесконечно. Но в принципе, так как семеро детей по лавкам не ждали и было где жить, строительство велось в удовольствие. Мы переселимся в замок через месяц, хотя собирались это сделать год назад.
- Чем же уникален ваш дом, что в нем интересного?
- Во-первых, словами это трудно описать. Во-вторых, строил я его для себя и не хочу демонстрировать: вот здесь у меня ванна, а вот там я лежу. Мне, безусловно, интересно, чтобы в нем побывали мои друзья, близкий круг, – но это не значит, что я выставлю дом на всеобщее обозрение. Если говорить в общем, то сама замковая архитектура, которой я придерживался, – явление достаточно необычное для наших широт. Мне хотелось создать не Диснейленд, не подделку, которая выглядит как каприз нувориша, а историческое строение. В моем доме необычное устройство крыши: как правило, скат заходит за фасад, а моя крыша в него утыкается. Там сложная система водостока и все остальное: и облицовка, и архитектурные элементы, и обрезка по камням. Один из фасадов я сделал стеклянным. Он подходит вплотную к сланцевой крыше. А стеклянный пол выходит к стеклянному витражу.
Меня вдохновляло движение стимпанк. Если кратко, это какие-то технологические навороты или продукты технического прогресса, которые выглядят так, будто придуманы в XIX веке. Это похоже на то, как изображают лодку "Наутилус" в фильмах по Жюлю Верну: с резными деревянными деталями, красивыми клепаными медными ручками... Стимпанк увлекается вот еще чем: дизайнеры берут больших тропических засушенных жуков и вместо тела под крылья помещают часовой механизм. И выглядит это как механический жук. Он биологический и одновременно механический. Или берут ноутбук и переделывают его весь под старую печатную машинку. Мой дом создан в этом стиле. Он сочетание старины и высоких технологий. Вряд ли вы это еще где-то увидите.
- Дом построен по вашим эскизам?
- У меня было много идей, я что-то малевал карандашом на бумаге, приносил это архитекторам. Они это все переваривали, делали свои предложения и эскизы, и мы приходили к общему знаменателю.
- Вы любите читать. Будет ли в вашем замке большая библиотека? Вряд ли вы предпочитаете книги на электронных носителях...
- Электронная книга у меня есть, но я действительно предпочитаю настоящие. В моем новом доме будет замечательная библиотека. Я перевезу сюда и родительскую библиотеку, и свою собственную. Но книги по марксизму-ленинизму, например, и старье по компьютерным языкам оставлю. Я считаю, что библиотеку надо постоянно чистить: книги тоже бывают лишними.
Избавляться нужно не только от ненужных книг, но и от ненужных вещей. Я несколько лет не мог себя заставить. Сейчас есть повод этим заняться. У меня огромное желание избавиться от всего лишнего.
- Существует выражение "Я есть то, чего я хочу". Какие у вас еще желания?
- Для меня "я хочу" звучит слишком категорично и капризно, у меня этого нет. А есть два состояния, которые соседствуют друг с другом: "я мечтаю" и "я доволен". Сейчас я доволен: многое, о чем мечтал, сбылось. Когда ты чего-то хочешь, все время недоволен. А если не хочешь, просто мечтаешь – это значит, что, с одной стороны, хочешь, чтоб что-то сбылось, а с другой – понимаешь: это может и не случиться. И ты не расстраиваешься. Я все время мечтаю – и все время доволен тем, что есть.
Я мечтал много сделать в юмористическом жанре: от "многих изобразить" до "всех развеселить". И продолжаю мечтать в том же духе. Намечая что-то, получаю не меньшее удовольствие, чем когда все сбывается. Помечтал – и поверил в то, что это будто бы есть.
Еще до того, как мне предложили участок в деревне Грязь, я уже видел замок, который хочу построить. Ехал по югу горячо любимой мной Германии, смотрел на замки на холмах и думал: "А здорово, если бы и у меня был дом на холме!"
Но после этого не бросился искать холм – холм нашел меня. Я хотел тогда во что-то вложить деньги и решил купить постоянно дорожающую землю. Спросил у брата, нет ли у него чего на примете. И он ответил, что его друг как раз продает участок. И участок оказался холмом! Что в принципе не характерно для подмосковного ландшафта...
Когда-то, где-то в 1995 году, я мечтал, что смогу изобразить Аллу Пугачеву и она будет наблюдать за этим, сидя на моем концерте. А в 2002-м у меня был сольник в концертном зале "Россия" – и среди зрителей сидела Алла. О том, что мы будем с ней вместе ездить на гастроли, петь дуэтом и тем более жить вместе, и не мечтал. Но иногда реальность бывает смелее наших самых смелых мечтаний.
Тогда, в середине 1990-х, мне даже снилось, что Алла приходит ко мне домой. Папа-мама встречают ее, стол накрывают... Сон этот оказался вещим.
Я получаю большое удовольствие от ярких снов. У меня все сны цветные. Часто снятся рыбы, морские гады, вода: море, река. Наутро я чувствую, толковый был сон или нет и что из него нужно извлекать. Сны – тренажер интуиции.
- Итак, у вас несколько тренажеров: для интуиции – сны, для мозгов – диссертация. Но диссертация – в прошлом. Как сейчас тренируете голову?
- Замечательный тренажер для мозгов – съемки игры "Десять миллионов": я задаю вопросы, люди отвечают. Параллельно сам себя проверяю, и случается, узнаю что-то новое. Еще тренажер – кроссворды, которые мы с Аллой любим разгадывать. Наши самые любимые печатает второсортное издание, название которого даже произносить неловко. Практически все, что я делаю, – это тренажер для мозгов. Единственное, что их не тренирует, – игры на айпаде. Но иногда так хочется развлечься. Вот недавно пару дней был занят игрой, где жаба ловит ртом звездочки. Так вот, я собрал все!
Текст: журнал "Теленеделя".